Арктика приобретает все большее значение в связи с изменением климата, потребностями в энергетической безопасности и изменениями в мировой торговле. Темпы потепления в два раза превышают среднемировые, что приводит к таянию морских льдов и делает доступными ранее недоступные районы. По оценкам, в Арктике содержится 90 миллиардов баррелей неразведанной нефти, 47 триллионов кубометров природного газа и 44 миллиарда баррелей сжиженного природного газа, что составляет 13% неразведанных мировых запасов нефти и 30% неразведанного природного газа. Кроме того, Северный морской путь (СМП) значительно сокращает время доставки грузов между Азией и Европой - до 40%, снижая затраты и делая Арктику важной как для арктических стран, так и для внешних игроков, таких как Китай.

В своей “Белой книге по арктической политике” за 2018 год Китай позиционирует себя как "приарктическое государство" и представил комплексную стратегию для региона, сочетающую экологическую тематику с реальными геополитическими и геоэкономическими целями. Китай утверждает, что его участие в Арктике обусловлено опасениями по поводу изменения климата, называя повышение уровня моря и экстремальные погодные условия глобальными вызовами. Однако он все больше внимания уделяет обеспечению доступа к природным ресурсам, важным торговым маршрутам и инвестициям в инфраструктуру. Китаю принадлежит 29,9% акций проекта "Ямал СПГ" в России, а также он является ключевым участником проекта "Арктик СПГ-2", который демонстрирует его долгосрочные энергетические амбиции.

До конфликта на Украине Китай придерживался сбалансированного подхода, сотрудничая как с западными, так и с российскими партнерами в Арктике в рамках различных многосторонних энергетических и исследовательских проектов. Однако геополитический раскол, вызванный конфликтом, существенно изменил характер сотрудничества в регионе. Поскольку западные страны отказались от арктических инициатив, возглавляемых Россией, и прекратили официальное участие в Арктическом совете, Китай укрепил свои двусторонние отношения с Россией. Этот стратегический сдвиг привел к увеличению китайских инвестиций в российскую инфраструктуру и ресурсные предприятия в Арктике, что свидетельствует о практической корректировке китайской региональной стратегии в условиях растущей геополитической напряженности.

В этом контексте участие Китая в Арктике можно понять с точки зрения сочетания геополитических и геоэкономических факторов. Расширяя свое присутствие в регионе, Китай стремится обеспечить доступ к природным ресурсам, улучшить торговые связи с помощью таких маршрутов, как СМП, и участвовать в формировании формирующейся системы управления Арктикой. Эти интересы отражают более широкие усилия по усилению своего глобального влияния при одновременной адаптации к сложной динамике регионального сотрудничества, конкуренции и экологическим вызовам. Меняющийся геополитический ландшафт, особенно после конфликта на Украине, придал подходу Китая новые аспекты, требующие тщательного анализа как партнерских отношений, так и представлений о них.

Стратегия Китая в Арктике до начала украинского кризиса

Китай стал самым активным из азиатских государств-наблюдателей в Арктическом совете, продвигая многогранную арктическую стратегию, которая сочетает в себе экологическую дипломатию, научное взаимодействие и экономические инвестиции. С тех пор как в 2013 году Китай получил статус наблюдателя в Арктическом совете, он укрепил свое присутствие благодаря исследованиям, связанным с климатом, развитию инфраструктуры и энергетическому сотрудничеству.

Значительным достижением стало обнародование в январе 2018 года официальной политики Китая в отношении Арктики, в которой Китай назвал себя “приарктическим государством” и обозначил свои основные цели: расширение научных исследований и знаний о регионе, содействие сохранению окружающей среды и борьбе с изменением климата, поощрение разумного использования арктических ресурсов—включая энергетику и туризм, а также активное участие в управлении Арктикой и сотрудничестве. Подчеркивая важность мира, стабильности и многостороннего взаимодействия, "Белая книга" отражает намерение Китая позиционировать себя как ответственную заинтересованную сторону в арктических делах.

С научной точки зрения Китай создал мощный исследовательский плацдарм в Арктике. Открытие в 2004 году научной станции в Нью-Олесунне, Шпицберген, ознаменовало долгосрочную приверженность страны полярной науке. На сегодняшний день Китай уже провел 14 арктических экспедиций с использованием своих современных ледокольных судов Xue Long и Xue Long 2, уделяя особое внимание мониторингу морского льда, морской экологии и моделированию климата. Благодаря своему научному участию Китай использует эти исследовательские мероприятия как для расширения знаний о глобальном климате, так и для легитимизации своего присутствия в Арктике, тем самым укрепляя свои позиции в региональных структурах управления.

Что касается экономики, то участие Китая в Арктике тесно связано с его целями энергетической диверсификации и расширения морской торговли. Центральным компонентом этой стратегии является участие в ведущих российских арктических энергетических проектах, в частности в проекте "Ямал СПГ", в котором китайским компаниям принадлежит 29,9% акций — 20% у Китайской национальной нефтяной корпорации (CNPC) и 9,9% у Фонда Шелкового пути. Китай также принял участие в проекте "Арктик СПГ-2" в рамках партнерства с российской компанией "Новатэк". Эти инициативы не только снижают зависимость Китая от ближневосточных источников энергии, но и согласуются с более широкими национальными целями по обеспечению долгосрочной энергетической безопасности. Более того, инвестиции Пекина в арктическую инфраструктуру, включая порты, железные дороги и аэродромы, демонстрируют согласованные усилия по включению региона в Полярный шелковый путь, северное продолжение инициативы "Один пояс, один путь".

Северный морской путь также занимает центральное место в экономических расчетах Китая, поскольку он сокращает расстояния между Азией и Европой в среднем примерно на 40%, в том числе примерно на 25% для маршрутов из Шанхая в Гамбург и примерно на 55% для маршрутов из Мурманска в Иокогаму, что сокращает время доставки и расход топлива. использование и снижение выбросов, обеспечивая при этом практичную торговую альтернативу. Со своей стороны, Китай предоставляет гарантии того, что он не будет действовать против национальных интересов России при управлении и контроле над СМП. В то же время стремление России обеспечить свое военное присутствие для поддержания своего суверенитета и безопасности в регионе Северного морского пути показывает, что оборонная стратегия России существует независимо от коммерческих целей и помогает обеспечить баланс интересов безопасности других стран в Арктическом регионе. Еще одним важным аспектом интереса Китая к СМП является то, что этот торговый маршрут можно рассматривать как значительный вклад в инициативу “Один пояс, один путь”, поскольку он экономит время при экспорте китайских товаров в Европу и приносит прибыль.

В мае 2015 года Россия и Китай подписали декларацию о согласовании развития Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и Экономического пояса Шелкового пути. В 2017 году правительство Китая предложило новый план "Видение морского сотрудничества в рамках инициативы "Один пояс, один путь", который стал одним из итогов Форума международного сотрудничества. Этот план реализуется в рамках Концепции морского сотрудничества в рамках инициативы "Один пояс, один путь" в 2018 году и сосредоточен на трех "голубых экономических коридорах". Эти коридоры включают маршруты через Индийский и Атлантический океаны и Средиземное море к берегам Африки и Европы, маршруты в южной части Тихого океана к берегам Австралии и Океании, а также маршруты по Северному морскому пути.

Стратегия Китая в отношении Арктики, разработанная до начала украинского кризиса, отражает продуманный и многоплановый подход к установлению прочного присутствия в регионе. Используя научные исследования, экологическую дипломатию и стратегические экономические инвестиции, Китай стремится позиционировать себя как законную и ответственную заинтересованную сторону в арктических делах. Уделение особого внимания науке о климате и развитию инфраструктуры в сочетании с энергетическими партнерствами, особенно с Россией, позволило Китаю привести их в соответствие с более широкими национальными интересами, такими как энергетическая безопасность и расширение морской торговли. Эти довоенные усилия заложили прочную основу для участия Китая в Арктической деятельности в условиях изменения геополитических реалий после конфликта на Украине.

Арктическая стратегия Китая после начала украинского конфликта

Конфликт на Украине изменил глобальную геополитику и Арктический регион, что привело к приостановке деятельности семи стран - членов Арктического совета под руководством России вскоре после начала войны 24 февраля 2022 года. Такая изоляция России, крупнейшего арктического государства, нарушила сотрудничество в области климатических исследований и защиты прав коренных народов. Западные санкции в отношении российской экономики еще больше осложнили ситуацию с жизненно важными энергетическими проектами, такими как "Ямал СПГ" и "Арктик СПГ-2", поскольку последний теряет иностранные инвестиции после введения санкций США в конце 2023 года. В результате сотрудничество в Арктике ослабло, что побудило Россию развернуть свои партнерские отношения с азиатскими странами и изменило роль региона в глобальной динамике влияния.

Хотя санкции ускорили поворот России к Азии, этот стратегический сдвиг имеет более глубокие корни. В своей статье 2012 года “Россия и меняющийся мир” президент Владимир Путин изложил видение укрепления связей с Азией, в частности с Китаем, рассматривая экономический подъем этой страны как возможность для взаимовыгодного сотрудничества. К 2013 году эта перспективная стратегия уже была реализована, о чем свидетельствует соглашение о расширении поставок российской нефти в Китай и строительстве трубопровода Восточная Сибирь - Тихий океан. Как отметил Беркман, “экономическое сотрудничество России с Азией, в частности с Китаем, в первую очередь обусловлено не западными санкциями. Скорее, оно основано на долгосрочных стратегических и экономических преимуществах такого партнерства, поскольку санкции, как правило, оказывают лишь временное воздействие, в то время как экономическое сотрудничество приносит долгосрочные выгоды”. Хотя украинский кризис 2014 года усилил внимание России к Азии, особенно к Арктике, этот поворот отражает давние усилия по диверсификации ее геополитических и экономических альянсов.

Санкции, однако, также усилили роль Китая в арктических проектах, таких как "Арктик СПГ-2", где пекинская инициатива "Полярный шелковый путь" заполнила пустоту, оставленную западными инвесторами. Китайские компании предоставили необходимый капитал и технологии, но это влияние вызвало обеспокоенность в России по поводу того, не принесет ли сотрудничество в Арктике непропорциональных выгод Пекину. Критики утверждают, что сосредоточенность Китая на обеспечении безопасности торговых путей и ресурсов отражает его доминирующее положение в партнерстве, в то время как Россия стремится защитить свой суверенитет и избежать чрезмерной зависимости. Тем не менее, такие ученые, как Дмитрий Тренин, утверждают, что Россия рассматривает Китай как прагматичного партнера, а не гегемона, что позволяет создать функциональный альянс, поддерживающий экономическую устойчивость России при сохранении стратегической независимости.

Эмпирические данные свидетельствуют об углублении китайско-российских энергетических и торговых связей. По состоянию на сентябрь 2023 года "Ямал СПГ" произвел 100 миллионов тонн СПГ с 2017 года, при этом 83% экспорта приходится на Европу и 17% - на Азию в первой половине 2024 года. Несмотря на то, что такие европейские страны, как Германия и Швеция, призвали к введению запрета на импорт российского СПГ, поставки продолжаются, что подчеркивает сложность применения согласованного режима санкций. Тем временем продолжается строительство проекта "НОВАТЭК Арктик СПГ-2" при поддержке Китая, предоставляющего необходимые модули для сжиженного природного газа и транспортные услуги. Однако проблемы остаются, включая опасения по поводу надежности оборудования российского производства и более широкого влияния санкций на развитие энергетики в Арктике.

Между тем, уже в 2021 году на китайскую судоходную компанию COSCO приходилось 30% рейсов по Северному морскому пути, что свидетельствует о значительном китайском присутствии в арктической морской логистике. Объем двусторонней торговли энергоносителями между Китаем и Россией в 2022 году превысил 190 миллиардов долларов, а экспорт нефти в Китай вырос на 23%, достигнув к октябрю 2023 года 400 000 баррелей в день. Несмотря на то, что санкции создали препятствия, такие как ограничение цен на морскую нефть и приостановка партнерских отношений в области инфраструктуры с Финляндией и Южной Кореей, Китай по-прежнему активно участвует в освоении Арктики. Примечательно, что соглашение, подписанное в июне 2024 года с "Росатомом", направлено на увеличение транзитных мощностей до 50 миллионов тонн к 2030 году и разработку контейнеровозов высокого ледового класса. Эти события подчеркивают стратегию Китая по использованию арктических проектов в качестве платформы для расширения своего влияния на мировых энергетических рынках при одновременном укреплении своей роли ключевого посредника в реализации арктических амбиций России.

Углубление связей между Китаем и Россией в Арктике вызвало серьезную обеспокоенность в западных политических кругах. В докладе береговой охраны США подчеркивается обеспокоенность расширяющимся присутствием Китая в регионе, в частности, его потенциалом подорвать эффективность санкций, направленных против России, путем оказания важной экономической и технологической поддержки. Растущая активность китайского судоходства вдоль СМП и сотрудничество в проектах энергетической инфраструктуры являются примерами этой динамики. В докладе также подчеркивается потенциал двойного назначения растущих арктических возможностей России, включая расширение ее ледокольного флота и военной инфраструктуры. Со стратегической точки зрения Китай предлагает России альтернативу западным рынкам, позволяя Москве частично компенсировать экономические последствия санкций, одновременно углубляя их взаимную зависимость.

В заключение отметим, что сложившийся после начала конфликта на Украине порядок в Арктике позволил Китаю расширить свое геоэкономическое присутствие в регионе за счет углубления энергетических, торговых и инфраструктурных связей с Россией. Хотя как в Москве, так и в западных столицах сохраняются опасения по поводу чрезмерного стратегического влияния, Китай позиционирует себя как незаменимого партнера в обеспечении устойчивого развития Арктики. Его действия отражают тщательный баланс экономических амбиций, геополитической гибкости и долгосрочного стратегического планирования.

Заключение

Растущее участие Китая в Арктике отражает стратегическую перестройку, обусловленную меняющимися геополитическими и геоэкономическими реалиями, особенно после конфликта на Украине. Являясь наиболее активным среди азиатских государств-наблюдателей, Китай использует свой статус в Арктическом совете, научную инфраструктуру и экономическое влияние, чтобы заявить о себе как о важной заинтересованной стороне за пределами Арктики. Его инвестиции в энергетические проекты, такие как "Ямал СПГ" и "Арктик СПГ-2", а также растущая роль в развитии Северного морского пути свидетельствуют о целенаправленных усилиях по интеграции Арктики в более широкую глобальную торговую и энергетическую стратегию Китая.

Геополитическая фрагментация после событий на Украине ускорила сближение Китая с Россией в Арктике, создав новые возможности для двустороннего сотрудничества, но также вызвав обеспокоенность по поводу баланса, суверенитета и управления. Возросшая роль Китая в арктической логистике, инфраструктуре и финансировании, особенно в рамках инициативы "Полярный шелковый путь", позиционирует его как стратегического партнера в обеспечении устойчивого развития Арктики. Однако это также создает напряженность в отношениях с западными игроками, которые воспринимают арктические амбиции Китая как вызов существующим нормам управления.

Заглядывая в будущее, можно сказать, что Арктика столкнется с двумя возможными траекториями развития: продолжающейся поляризацией и созданием исключительных экономических блоков и возобновлением многостороннего сотрудничества, ориентированного на экологические и научные приоритеты. В обоих сценариях Китай останется ключевым игроком. Его способность сочетать национальные интересы с совместным участием будет определять, способствует ли его присутствие стабильности в Арктике или дальнейшей фрагментации. Будущее управления Арктикой зависит не только от геополитической конъюнктуры, но и от прагматичной дипломатии, которая ставит во главу угла устойчивость, научное сотрудничество и инклюзивный диалог.